Я редко пишу что-то в дневнике, но сегодняшнее событие стоит отметить. Мне подарили куклу. читать дальше
P.S. Ее зовут Аня
А вот с цельной грудью придется учиться общаться, этот опыт у меня первый 
P.S. Ее зовут Аня
понедельник, 17 ноября 2014
Мой день рождения 16 ноября, но об этом знает только крайне ограниченный круг людей. Последние 10 лет я редко когда упоминаю о нем по разным причинам и очень удивляюсь, когда о нем кто-то вообще вспоминает (исключая семью и родню, последняя, кстати, страдает этим чаще всего :bull
. Но этот год умудрился отличиться от предшествующих ему, и отличиться в лучшую сторону.
Властелин Ничего, Gata-444, Jill_Hope, LiDoK_SuR, Lina Kroeger, Lisaolesya, Maii-Hime, Noelle666, uncorn, ~loony_loner~, MarinaPRIV, Resuri, Mombi, и, конечно, Saiko.
Как оказалось, мне все же довольно сложно выразить словами, насколько неожиданно и приятно было получить от вас всех подарок, напоминание о том, что день рождения - это повод улыбаться, а не хандрить. На самом деле я даже не думала, что кто-то вспомнит об этом дне (за исключением пары человек), а потому держать в руках милейшую открытку (придавленный мешком Си-Тиан теперь будет встречать меня по утрам
), читать, сколько людей решили поддержать тебя в, откровенно скажем, сложный для меня день - это сложно описать даже сейчас, по прошествии времени.
Каюсь, про основной подарок поняла не сразу: то ли стара стала, то ли переволновалась. Только с пятого раза до меня медленно дошел смысл написанного, дошло, что мигма, чертова мигма, никак не желающая идти ко мне, оплачена почти на треть. Еще полчаса ушло на полное принятие этой реальности, а после на полдня счастливого пищания вконтакте (Сай будет свидетелем, ее уши страдали
). В общем, работать вчера хотелось все меньше и меньше, особенно в свете того, что работала я сутки, но это уже другая история)
Еще раз хочу сказать огромное, безразмерное спасибо всем, кто подарил мне прекрасный праздник. Ребят, говорить "спасибо" можно долго, хоть всю жизнь, но знайте: за последние 10 лет это был единственный год, когда я искренне улыбалась просто так, потому что счастлива.
. Но этот год умудрился отличиться от предшествующих ему, и отличиться в лучшую сторону.Властелин Ничего, Gata-444, Jill_Hope, LiDoK_SuR, Lina Kroeger, Lisaolesya, Maii-Hime, Noelle666, uncorn, ~loony_loner~, MarinaPRIV, Resuri, Mombi, и, конечно, Saiko.
Как оказалось, мне все же довольно сложно выразить словами, насколько неожиданно и приятно было получить от вас всех подарок, напоминание о том, что день рождения - это повод улыбаться, а не хандрить. На самом деле я даже не думала, что кто-то вспомнит об этом дне (за исключением пары человек), а потому держать в руках милейшую открытку (придавленный мешком Си-Тиан теперь будет встречать меня по утрам
), читать, сколько людей решили поддержать тебя в, откровенно скажем, сложный для меня день - это сложно описать даже сейчас, по прошествии времени.Каюсь, про основной подарок поняла не сразу: то ли стара стала, то ли переволновалась. Только с пятого раза до меня медленно дошел смысл написанного, дошло, что мигма, чертова мигма, никак не желающая идти ко мне, оплачена почти на треть. Еще полчаса ушло на полное принятие этой реальности, а после на полдня счастливого пищания вконтакте (Сай будет свидетелем, ее уши страдали
). В общем, работать вчера хотелось все меньше и меньше, особенно в свете того, что работала я сутки, но это уже другая история) Еще раз хочу сказать огромное, безразмерное спасибо всем, кто подарил мне прекрасный праздник. Ребят, говорить "спасибо" можно долго, хоть всю жизнь, но знайте: за последние 10 лет это был единственный год, когда я искренне улыбалась просто так, потому что счастлива.
воскресенье, 26 октября 2014
воскресенье, 06 июля 2014
красавец, гигант, сум, крокодил, возможно плейбой, но замечен не был. за фото спасибо Сай)
P.S. большое
читать дальше
понедельник, 27 января 2014
понедельник, 09 декабря 2013
четверг, 03 октября 2013
20:20
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
понедельник, 26 августа 2013
04:25
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
пятница, 16 августа 2013
У меня новая девочка) вернее, голова от нее)) приз фирмы Гранадо за первое место)
низкий поклон и вечная признательность Saiko за подарок
осторожно, кукла сидит на чужом теле и ненакрашена!
читать дальше
на самом деле она намного симпатичнее, но под вспышкой выглядит привидением
низкий поклон и вечная признательность Saiko за подарок
осторожно, кукла сидит на чужом теле и ненакрашена!
читать дальше
на самом деле она намного симпатичнее, но под вспышкой выглядит привидением
воскресенье, 28 июля 2013
со вчера у меня новая девочка, Валентина или Вале ^^
за мейк огромное спасибо Lina Kroeger
читать дальше
и немного о скверном характере...
C-Tian принадлежит Saiko
читать дальше
за мейк огромное спасибо Lina Kroeger
читать дальше
и немного о скверном характере...
C-Tian принадлежит Saiko
читать дальше
четверг, 04 июля 2013
вторник, 14 мая 2013
вторник, 23 апреля 2013
автор неизвестен.
У Кая были ледяные игрушки, и он очень любил кокс. Кокс уводил его в пушистые грезы, и его тонкие запястья даже не казались такими хрупкими. Все менялось с единственной короткой затяжкой сквозь разноцветную трубочку.
Герда любила бренди и виски с колой, порой догонялась вермутом и прочно сидела на гере.
Ее невероятные глаза были похожи на свернутые вдвое картонные письма.
Иногда она выдыхала кусочки души и болела туберкулезом в последней стадии. Ее легкие были полны сладких конфети и вредных бацил, которые медленно поедали ее душу.
Под тональной основой она прятала свою нежную кожу. Кожа лопалась и расходилась под нажатием пальцев, оголяя голые кости, почти невесомые, пористые, как у птиц.
Герде было всего 14. Плечи на разном уровне – склеоз хронический для ее мечты танцевать в балете.
Кай не то, чтобы был неблагополучным, просто мечтателем. Он жил в сизом дыму и не закрывал окна. Часто смотрел странные фильмы и до сих пор любил Чаплина. Наверное, даже был немного социоопасным и болел юношеским максимализмом и астмой.
У них на двоих было 80 кг веса. На нее приходилось всего 35.
Оба высокие и такие тонкие, что были похожи на бельевые веревки.
В свежих простынях прятались чьи-то поцелуи.
Они встречались губами редко, еще реже, чем запястьями.
Он больше любил целовать ее в середину ладошки и каждый из пяти пальчиков.
Задирать маечки,
Очень влажные, мягкие.
У нее были маленькие грудки и твердые бедра,
У него – сентиментальные русые кудри и брось, пробитая насквозь.
Иногда они пили горячий шоколад, соскребая с провалов каманов мелочь, и красили ногти черным, красным.
Однажды она одела свадебное платье. Оно казалось на ней уродливым и дымчатым, из какого-то аэрозолевого волокна, синтетической ткани.
На ее провалившихся щеках давно не было румянца, и он все равно натянул на тонкий с широким суставом палец разноцветные резиночки их вечности.
А потом снова по мостовым, эфемерными ножками. Прыгать по лужам с дистиллированной водой и думать, что все еще живы.
Кай и Герда давно были мертвы, но все равно улыбались искренне и невероятно шустро проскальзывали среди масляных фигурок.
Кусали друг друга за плечи в узких переулках,
А порой раздирали вкровь запястья, лишь бы научиться дышать правильно. Остановка сердца казалась им страстью, клинической смертью обволакивала их холодные ночи.
Они не спали друг с другом, они трахались,
Грязно и паршиво, как не принято писать в сопливых французских романах. Но он действительно жил и дышал ею, порой даже сливался, забывая, что такое реальность.
Когда она уходила, в его груди появлялась дыра, ничем не залатанная,
Она заполняла его пустоту своим странным образом.
Пусть маленьким, свернувшимся калачиком, она была почти реальной.
Они умерли, конечно, вместе.
«У лебедей такой закон. Умирает любимый – умирает и он».
А у них почти пробивались сквозь спинной мозг крылышки, хрупкие и слабые, но все же мягкие, из нежно-присыпанного остатками перьев хлопка.
У нее была красная помада и ресницы до неба,
А у него в кармане только сигареты и остатки жвачки. В пакетике ганж, но это неважно.
И джинсы у них были на самом немогу. Как в первый раз они стягивали друг с друга грубую ткань, тесную и совершенно не для них, и смеялись, очень вульгарно и громко, а в душе у них – маленькие коконы, пробивались внутрь мотыльками небожителями.
Их тела – раскаленные китайские палочки. Хрупко рвутся последние струны и пахну, как травянистые и горькие, немного эфиром и чуть-чуть чувствами.
Кай и Герда такие, какими бы вы их никогда не увидели.
Сдохли не красиво и даже не в наркопритоне или психбольнице.
Сдохли в маленькой квартирке среди бритвенных лезвий.
Они резали друг другу запястья, чтобы казаться чуть-чуть реальнее, и заполняли пустоту снотворным.
А самыми красивыми были их крылья и тонкие плечи.
Раны они расцарапывали снова, чтобы напоминать друг другу, что жизнь – это боль, которую надо нести достойно. А главное – они несли ее вдвоем и бились в унисон их маленькие душонки. И среди серых непонимающих они были самыми прозрачными и бледными. Часто блевали на пару в туалете, не выдерживали слабые желудочки и сердечные мышцы.
Легкие рвал бронхит, носоглотки наполнены сладким сиропом. Растягивали друг другу плеву до крови под ногтями, и очень любили кокс.
Ее вены сожгли мечты, полные прозрачных шприцев.
Его вены были полны ей и немного кофе с молоком.
А положить их рядом – не расцепить рук.
Так иногда бывает у лебедей.
У Кая были ледяные игрушки, и он очень любил кокс. Кокс уводил его в пушистые грезы, и его тонкие запястья даже не казались такими хрупкими. Все менялось с единственной короткой затяжкой сквозь разноцветную трубочку.
Герда любила бренди и виски с колой, порой догонялась вермутом и прочно сидела на гере.
Ее невероятные глаза были похожи на свернутые вдвое картонные письма.
Иногда она выдыхала кусочки души и болела туберкулезом в последней стадии. Ее легкие были полны сладких конфети и вредных бацил, которые медленно поедали ее душу.
Под тональной основой она прятала свою нежную кожу. Кожа лопалась и расходилась под нажатием пальцев, оголяя голые кости, почти невесомые, пористые, как у птиц.
Герде было всего 14. Плечи на разном уровне – склеоз хронический для ее мечты танцевать в балете.
Кай не то, чтобы был неблагополучным, просто мечтателем. Он жил в сизом дыму и не закрывал окна. Часто смотрел странные фильмы и до сих пор любил Чаплина. Наверное, даже был немного социоопасным и болел юношеским максимализмом и астмой.
У них на двоих было 80 кг веса. На нее приходилось всего 35.
Оба высокие и такие тонкие, что были похожи на бельевые веревки.
В свежих простынях прятались чьи-то поцелуи.
Они встречались губами редко, еще реже, чем запястьями.
Он больше любил целовать ее в середину ладошки и каждый из пяти пальчиков.
Задирать маечки,
Очень влажные, мягкие.
У нее были маленькие грудки и твердые бедра,
У него – сентиментальные русые кудри и брось, пробитая насквозь.
Иногда они пили горячий шоколад, соскребая с провалов каманов мелочь, и красили ногти черным, красным.
Однажды она одела свадебное платье. Оно казалось на ней уродливым и дымчатым, из какого-то аэрозолевого волокна, синтетической ткани.
На ее провалившихся щеках давно не было румянца, и он все равно натянул на тонкий с широким суставом палец разноцветные резиночки их вечности.
А потом снова по мостовым, эфемерными ножками. Прыгать по лужам с дистиллированной водой и думать, что все еще живы.
Кай и Герда давно были мертвы, но все равно улыбались искренне и невероятно шустро проскальзывали среди масляных фигурок.
Кусали друг друга за плечи в узких переулках,
А порой раздирали вкровь запястья, лишь бы научиться дышать правильно. Остановка сердца казалась им страстью, клинической смертью обволакивала их холодные ночи.
Они не спали друг с другом, они трахались,
Грязно и паршиво, как не принято писать в сопливых французских романах. Но он действительно жил и дышал ею, порой даже сливался, забывая, что такое реальность.
Когда она уходила, в его груди появлялась дыра, ничем не залатанная,
Она заполняла его пустоту своим странным образом.
Пусть маленьким, свернувшимся калачиком, она была почти реальной.
Они умерли, конечно, вместе.
«У лебедей такой закон. Умирает любимый – умирает и он».
А у них почти пробивались сквозь спинной мозг крылышки, хрупкие и слабые, но все же мягкие, из нежно-присыпанного остатками перьев хлопка.
У нее была красная помада и ресницы до неба,
А у него в кармане только сигареты и остатки жвачки. В пакетике ганж, но это неважно.
И джинсы у них были на самом немогу. Как в первый раз они стягивали друг с друга грубую ткань, тесную и совершенно не для них, и смеялись, очень вульгарно и громко, а в душе у них – маленькие коконы, пробивались внутрь мотыльками небожителями.
Их тела – раскаленные китайские палочки. Хрупко рвутся последние струны и пахну, как травянистые и горькие, немного эфиром и чуть-чуть чувствами.
Кай и Герда такие, какими бы вы их никогда не увидели.
Сдохли не красиво и даже не в наркопритоне или психбольнице.
Сдохли в маленькой квартирке среди бритвенных лезвий.
Они резали друг другу запястья, чтобы казаться чуть-чуть реальнее, и заполняли пустоту снотворным.
А самыми красивыми были их крылья и тонкие плечи.
Раны они расцарапывали снова, чтобы напоминать друг другу, что жизнь – это боль, которую надо нести достойно. А главное – они несли ее вдвоем и бились в унисон их маленькие душонки. И среди серых непонимающих они были самыми прозрачными и бледными. Часто блевали на пару в туалете, не выдерживали слабые желудочки и сердечные мышцы.
Легкие рвал бронхит, носоглотки наполнены сладким сиропом. Растягивали друг другу плеву до крови под ногтями, и очень любили кокс.
Ее вены сожгли мечты, полные прозрачных шприцев.
Его вены были полны ей и немного кофе с молоком.
А положить их рядом – не расцепить рук.
Так иногда бывает у лебедей.
воскресенье, 07 апреля 2013
Он всегда был странным, отличался от прочих ангелов. Светлые, с золотыми колечками мягких локонов, лазурного цвета огромными глазами и пушистыми, легкими крыльями, они презрительно избегали, сторонились странного малыша. Его ярко-красная кожа и облезлые, огромные крылья ростом с него самого, резко выделялись на фоне девственно-чистых облаков, привлекая повышенное, брезгливое внимание. Лишь прозрачно-топазовые глаза указывали на родство с Раем, но этого было мало. «Урод», «чудовище», «демоническое отребье» - добрыми ангелы бывают лишь с презираемыми ими людьми. Бедный ребенок изведал все муки затравливаемого существа.
- Лучше бы оставался со своей мамашей-демоницей, пакость!
Эти слова ледяной плетью обожгли маленького ангела. Со всех ног он бросился к просвету между облаками, в котором можно было разглядеть далекую, пугающую Преисподнюю. Упав на колени, ребенок замер: там, далеко-далеко возле опаленной дыры в земле стояла краснокожая женщина с безобразным, перекошенным лицом. Подняв голову, она смотрела на небо светло-голубыми глазами, полными отчаянного протеста, и сжимала кулаки, не замечая, как острые когти впиваются в покрытые жесткой кожей ладони.
- Мама… - пораженно прошептал ребенок. По рубиновым щекам потекли дрожащие слезы, капая на лоб той, что всегда стояла там, ожидая его. Почувствовав влагу, демоница грустно улыбнулась, беззвучно позвав его.
- Ангелам запрещены любые контакты с низжими, щенок, - грубо прозвучало над ухом ребенка. Стоящий за спиной архангел злобно хмурился, едва удерживаясь от удара. Малыш испуганно отшатнулся, во все глаза глядя на грозного взрослого. Глубоко под землей мать гневно прищурилась и забила крыльями, в бессильной ярости рванув в небо. Плевать на любые запреты, плевать на то, что ангелы растерзают ее за несколько метров до Рая, плевать! Там ее ребенок, тот, кого отобрал когда-то у нее ангел-отец, презрительно пнув валявшуюся при смерти соперницу.
- У тебя есть только один выбор в жизни: либо ты остаешься служить добру, либо убирайся к черту!
- Я выбираю маму!
Падать вниз было не страшно. Зажмурившись, малыш почувствовал, что кто-то крепко обнимает его, прижимая к обжигающе-горячей груди, как чьи-то дрожащие руки лихорадочно гладят его, словно запоминая на ощупь. Открыв глаза, ребенок неуверенно улыбнулся, увидев напротив вытянутые прозрачно-сапфировые глаза, полные слез.
- Мама…
Это были последние слова, услышанные демоницей. Изо всех сил прижимая к себе ребенка, она камнем падал вниз, чувствуя, как ангельские стелы пронзают выгнувшееся тело.
- Лучше бы оставался со своей мамашей-демоницей, пакость!
Эти слова ледяной плетью обожгли маленького ангела. Со всех ног он бросился к просвету между облаками, в котором можно было разглядеть далекую, пугающую Преисподнюю. Упав на колени, ребенок замер: там, далеко-далеко возле опаленной дыры в земле стояла краснокожая женщина с безобразным, перекошенным лицом. Подняв голову, она смотрела на небо светло-голубыми глазами, полными отчаянного протеста, и сжимала кулаки, не замечая, как острые когти впиваются в покрытые жесткой кожей ладони.
- Мама… - пораженно прошептал ребенок. По рубиновым щекам потекли дрожащие слезы, капая на лоб той, что всегда стояла там, ожидая его. Почувствовав влагу, демоница грустно улыбнулась, беззвучно позвав его.
- Ангелам запрещены любые контакты с низжими, щенок, - грубо прозвучало над ухом ребенка. Стоящий за спиной архангел злобно хмурился, едва удерживаясь от удара. Малыш испуганно отшатнулся, во все глаза глядя на грозного взрослого. Глубоко под землей мать гневно прищурилась и забила крыльями, в бессильной ярости рванув в небо. Плевать на любые запреты, плевать на то, что ангелы растерзают ее за несколько метров до Рая, плевать! Там ее ребенок, тот, кого отобрал когда-то у нее ангел-отец, презрительно пнув валявшуюся при смерти соперницу.
- У тебя есть только один выбор в жизни: либо ты остаешься служить добру, либо убирайся к черту!
- Я выбираю маму!
Падать вниз было не страшно. Зажмурившись, малыш почувствовал, что кто-то крепко обнимает его, прижимая к обжигающе-горячей груди, как чьи-то дрожащие руки лихорадочно гладят его, словно запоминая на ощупь. Открыв глаза, ребенок неуверенно улыбнулся, увидев напротив вытянутые прозрачно-сапфировые глаза, полные слез.
- Мама…
Это были последние слова, услышанные демоницей. Изо всех сил прижимая к себе ребенка, она камнем падал вниз, чувствуя, как ангельские стелы пронзают выгнувшееся тело.
воскресенье, 03 марта 2013
воскресенье, 17 февраля 2013
