небольшая зарисовка из альтернативной реальности уже известных героев.
читать дальшеОдин за всех и все за одного.
Я не помню, где и когда услышал эту фразу, но она прочно въелась мне в мозг, и я так и не смог вытравить ее оттуда ничем крепким или покрепче.
Один за всех.
Сперва эти слова вызывали приступ истеричного смеха и ругань. «Цветы помоек», как иногда называет нас старик-антиквар, ссылаясь на какую-то книгу, не верят во всю эту чушь типа помощи, дружбы, верности и привязанности. Мы озлоблены на всех и вся, привыкли кусать руку, готовую приласкать, и получать пинки от тех, кому готовы подошвы вылизывать. Нет, мы не мазохисты, мы просто выросли здесь, на задворках счастливого детства в розовом замке.
Один за всех.
Среди нас не найдется ни одного лоха, готового пахать за кого-то другого, если только это не окупится в несколько раз. Разумеется, новички часто попадают на эту удочку: принести, купить, отработать, но и они быстро отращивают острые зубы и когти, ну а если нет, то на кладбище становится на один крест больше. Хотя я брешу: их дни заканчиваются на свалке под грудой мусора, в сточных вонючих водах или в канализации.
Один за всех.
Я вновь пишу эти дурацкие буквы, складывающиеся в бесящие меня слова, затем подношу зажженную спичку и замираю. Я не могу уничтожить их, даже если спалю тысячу раз. Они внутри меня, они пожирают меня, они давят и давят стараясь выдавить... выдавить что? Не знаю, я пуст внутри, как первая бутылка при запое, во мне нет ни капли чего-то, что я мог бы показать миру. Мир и так гниет изнутри, он смердит и плюется во всех ядом, стекающим по клыкам. Он сжимает в липких кольцах смерти и выпивает до капли. Я ему не по вкусу, потому еще жив, но полностью истощен. Внутри моего черепа бьются только эти слова.
Один за всех.
Щелчок, рассерженное шипение тлеющего табака, глубокий вдох и клубы пара, лениво переворачивающиеся перед прикрытыми глазами. Светло-голубые глаза щурятся и влажно блестят, они покрыты кровавыми сосудами и выглядят потрескавшейся цветной чашкой с черным донышком-зрачком. Сухие губы, разрезанные серебряным колечком, жадно обхватывают фильтр, чтобы после выпустить изнутри новую порцию серого тумана. На его щеках виднеется крошечная утренняя царапина, а на деснах и языке остается въедливый табачный налет. Тонкие, выгнутые пальца оканчиваются обломанными ногтями, бережно сжимающими тяжелую зажигалку. Перед ним лежит смятая записка, написанная детским корявым почерком, на которую медленно сыплется пепел.
Простой выбор ставит его в тупик. ДА или НЕТ. Орел или решка, победа или поражение, чет или нечет, белое или черное. В жизни все просто, если уметь принимать решения. Нет никакого или, достаточно зажмуриться и ткнуть пальцем, надеясь попасть, но он не может так поступить. Белое или черное, один или толпой. Алекс или Крис...
Все за одного.
«Только такого не бывает, это идиотский миф, придуманный несколькими братками, чтобы принудить новичков к выполнению грязной работы», - уверенно сообщил мне несколько лет назад тощий пацан ненамного старше меня на вид сразу после тех слов, изменивших мою жизнь. Одетый в рванье, он производил впечатление обдолбавшегося наркоши, который потихоньку отходит от кайфа. Красные глаза постоянно бегали, острый нос придавал ему сходство с ищущей крысой. Спустя месяц я узнал, что это был новый владелец одного из престижнейших закрытых клубов, куда могут попасть только лично приглашенные. Вот тебе и крыса.
Все за одного.
Больше я ни от кого не слышал ничего подобного. Карманники, шалавы, нюхачи, бритоголовые, нацики — ни один из них не готов был вступить ради другого и не ждал этого в ответ. Озлобленная стайка вшивых волчат, мы тявкали друг на друга, не подпуская никого близко. Не знаю, как я выжил в те года, да и не хочу особо вспоминать. «Это было ужасно» - сказать легко, нужно только не забыть кружевной платочек и оттопырить мизинчик. Но вы никогда не поймете точного значения этих слов, пока не проведете ночь в одном протекающем сарае с кучкой отбросов, каждый из которых с легкостью свернет вам шею ради двух монет, глотка самогона и затяжки косяка. А я так ночевал, боясь пернуть, почти месяц.
Все за одного.
Я не знаю, откуда знаю эти слова. Иногда мне кажется, что я их прочитал в книге, иногда — что услышал от старухи или увидел во сне. Чаще всего мне кажется, что я родился с ними в голове среди этого сброда, чтобы попытаться что-то исправить. Но что мы можем? Нас не так много, просто ничтожно мало по сравнению с остальным миром. В такие минуты мне хочется сдохнуть. Умереть и никогда в жизни не видеть пьяных морд, не вспоминать свиные рыла тех, перед кем я когда-либо гнулся, не чуять вони лжи и мерзости, которые опутывают город. Я все еще очень одинок, хоть и в толпе.
Все за одного.
- Долго сидеть будешь? Все давно ждут, - в дверях вырастает стройная девичья фигурка, на заднем плане слышатся спорящие друг с другом голоса, временами прерываемые жизнерадостным смехом. Прохладные руки опускаются на плечи парня, сжимающего в пальцах потухший бычок. По его носа донесся аромат яблок и ирисок, длинные пряди игриво коснулись щеки. - Опять ты накурил! Кошмар!
Поймав стремительно уходящую девушку за запястье, парень шепчет:
- А поцелуй на удачу?
- Вот еще, сам с собой целуйся, вонючка, - капризно отзывается та, стараясь подавить улыбку. - Знаешь же, я ненавижу этот запах.
- Давай я тебя поцелую, - внезапно врывается в комнатушку темнокожий парень, едва не падая на колени. - Меня запахи не смущают, и не к таким прижимался.
- Фу, такое — и при детях, - укоризненно качает головой девушка, кивая головой на невысокую девочку с косой черной челкой. Та надувает розовый пузырь жвачки и демонстративно взасос целует высокого накачанного байкера, притянув его к себе за густые длинные волосы. Тот слегка краснеет, но послушно приподнимает девочку, чтобы той было удобно.
- Очуметь... - срывается с приоткрытых губ темнокожего парня, и девушка тут же толкает его локтем в бок. - Ау!
- Мал еще домашнее порно смотреть, - отрезает та и тут же выталкивает всех наружу. - Мы ждем, не опаздывай. Помни...
«Один за всех...»
Проводив всех взглядом, голубоглазый парень подходит к зеркалу и привычными движениями закалывает волосы, приглаживая их. Подняв черный взъерошенный парик, он несколько секунд смотрит на него, и после надевает, старательно пряча светлые пряди. Вытащив сережку из губы, Алекс шепчет, подмигивая отражению:
- И все за одного. Не так ли, Крис?
читать дальшеОдин за всех и все за одного.
Я не помню, где и когда услышал эту фразу, но она прочно въелась мне в мозг, и я так и не смог вытравить ее оттуда ничем крепким или покрепче.
Один за всех.
Сперва эти слова вызывали приступ истеричного смеха и ругань. «Цветы помоек», как иногда называет нас старик-антиквар, ссылаясь на какую-то книгу, не верят во всю эту чушь типа помощи, дружбы, верности и привязанности. Мы озлоблены на всех и вся, привыкли кусать руку, готовую приласкать, и получать пинки от тех, кому готовы подошвы вылизывать. Нет, мы не мазохисты, мы просто выросли здесь, на задворках счастливого детства в розовом замке.
Один за всех.
Среди нас не найдется ни одного лоха, готового пахать за кого-то другого, если только это не окупится в несколько раз. Разумеется, новички часто попадают на эту удочку: принести, купить, отработать, но и они быстро отращивают острые зубы и когти, ну а если нет, то на кладбище становится на один крест больше. Хотя я брешу: их дни заканчиваются на свалке под грудой мусора, в сточных вонючих водах или в канализации.
Один за всех.
Я вновь пишу эти дурацкие буквы, складывающиеся в бесящие меня слова, затем подношу зажженную спичку и замираю. Я не могу уничтожить их, даже если спалю тысячу раз. Они внутри меня, они пожирают меня, они давят и давят стараясь выдавить... выдавить что? Не знаю, я пуст внутри, как первая бутылка при запое, во мне нет ни капли чего-то, что я мог бы показать миру. Мир и так гниет изнутри, он смердит и плюется во всех ядом, стекающим по клыкам. Он сжимает в липких кольцах смерти и выпивает до капли. Я ему не по вкусу, потому еще жив, но полностью истощен. Внутри моего черепа бьются только эти слова.
Один за всех.
Щелчок, рассерженное шипение тлеющего табака, глубокий вдох и клубы пара, лениво переворачивающиеся перед прикрытыми глазами. Светло-голубые глаза щурятся и влажно блестят, они покрыты кровавыми сосудами и выглядят потрескавшейся цветной чашкой с черным донышком-зрачком. Сухие губы, разрезанные серебряным колечком, жадно обхватывают фильтр, чтобы после выпустить изнутри новую порцию серого тумана. На его щеках виднеется крошечная утренняя царапина, а на деснах и языке остается въедливый табачный налет. Тонкие, выгнутые пальца оканчиваются обломанными ногтями, бережно сжимающими тяжелую зажигалку. Перед ним лежит смятая записка, написанная детским корявым почерком, на которую медленно сыплется пепел.
Простой выбор ставит его в тупик. ДА или НЕТ. Орел или решка, победа или поражение, чет или нечет, белое или черное. В жизни все просто, если уметь принимать решения. Нет никакого или, достаточно зажмуриться и ткнуть пальцем, надеясь попасть, но он не может так поступить. Белое или черное, один или толпой. Алекс или Крис...
Все за одного.
«Только такого не бывает, это идиотский миф, придуманный несколькими братками, чтобы принудить новичков к выполнению грязной работы», - уверенно сообщил мне несколько лет назад тощий пацан ненамного старше меня на вид сразу после тех слов, изменивших мою жизнь. Одетый в рванье, он производил впечатление обдолбавшегося наркоши, который потихоньку отходит от кайфа. Красные глаза постоянно бегали, острый нос придавал ему сходство с ищущей крысой. Спустя месяц я узнал, что это был новый владелец одного из престижнейших закрытых клубов, куда могут попасть только лично приглашенные. Вот тебе и крыса.
Все за одного.
Больше я ни от кого не слышал ничего подобного. Карманники, шалавы, нюхачи, бритоголовые, нацики — ни один из них не готов был вступить ради другого и не ждал этого в ответ. Озлобленная стайка вшивых волчат, мы тявкали друг на друга, не подпуская никого близко. Не знаю, как я выжил в те года, да и не хочу особо вспоминать. «Это было ужасно» - сказать легко, нужно только не забыть кружевной платочек и оттопырить мизинчик. Но вы никогда не поймете точного значения этих слов, пока не проведете ночь в одном протекающем сарае с кучкой отбросов, каждый из которых с легкостью свернет вам шею ради двух монет, глотка самогона и затяжки косяка. А я так ночевал, боясь пернуть, почти месяц.
Все за одного.
Я не знаю, откуда знаю эти слова. Иногда мне кажется, что я их прочитал в книге, иногда — что услышал от старухи или увидел во сне. Чаще всего мне кажется, что я родился с ними в голове среди этого сброда, чтобы попытаться что-то исправить. Но что мы можем? Нас не так много, просто ничтожно мало по сравнению с остальным миром. В такие минуты мне хочется сдохнуть. Умереть и никогда в жизни не видеть пьяных морд, не вспоминать свиные рыла тех, перед кем я когда-либо гнулся, не чуять вони лжи и мерзости, которые опутывают город. Я все еще очень одинок, хоть и в толпе.
Все за одного.
- Долго сидеть будешь? Все давно ждут, - в дверях вырастает стройная девичья фигурка, на заднем плане слышатся спорящие друг с другом голоса, временами прерываемые жизнерадостным смехом. Прохладные руки опускаются на плечи парня, сжимающего в пальцах потухший бычок. По его носа донесся аромат яблок и ирисок, длинные пряди игриво коснулись щеки. - Опять ты накурил! Кошмар!
Поймав стремительно уходящую девушку за запястье, парень шепчет:
- А поцелуй на удачу?
- Вот еще, сам с собой целуйся, вонючка, - капризно отзывается та, стараясь подавить улыбку. - Знаешь же, я ненавижу этот запах.
- Давай я тебя поцелую, - внезапно врывается в комнатушку темнокожий парень, едва не падая на колени. - Меня запахи не смущают, и не к таким прижимался.
- Фу, такое — и при детях, - укоризненно качает головой девушка, кивая головой на невысокую девочку с косой черной челкой. Та надувает розовый пузырь жвачки и демонстративно взасос целует высокого накачанного байкера, притянув его к себе за густые длинные волосы. Тот слегка краснеет, но послушно приподнимает девочку, чтобы той было удобно.
- Очуметь... - срывается с приоткрытых губ темнокожего парня, и девушка тут же толкает его локтем в бок. - Ау!
- Мал еще домашнее порно смотреть, - отрезает та и тут же выталкивает всех наружу. - Мы ждем, не опаздывай. Помни...
«Один за всех...»
Проводив всех взглядом, голубоглазый парень подходит к зеркалу и привычными движениями закалывает волосы, приглаживая их. Подняв черный взъерошенный парик, он несколько секунд смотрит на него, и после надевает, старательно пряча светлые пряди. Вытащив сережку из губы, Алекс шепчет, подмигивая отражению:
- И все за одного. Не так ли, Крис?
@темы: грехи